"Горелка или примус?"Выбираем: горелка или примус?

Несомненные плюсы газа: легко и быстро разжигается (правда, это не относится к очень холодной погоде), безопасен и почти не вонюч: можно варить, греться и сушиться в палатке. (Лично я, правда, все равно бы не стал: как известно, современные палатки горят со скоростью $200 в минуту . Горелка существенно легче, чем примус, поэтому в большой группе каждые 2-3 человека (обычно живущие вместе) могут брать для себя газ, горелку и продукты по своему вкусу и не зави-сеть от общей раскладки. В “цивилизации” горелка меньше бросается в глаза и иногда ее применение остается безна-казанным там, где на разжигание примуса вряд ли бы посмотрели сквозь пальцы.
Несомненные плюсы примуса: горючее многократно дешевле. При самолетной заброске бензин, в отличие от газа, всегда можно найти на месте (например, слить из нанятой для заброски машины), а вот газ должен не только присутствовать в магазине, но и быть упакован в баллоны, тип которых соответствует имеющим-ся у группы горелкам и предполагаемым условиям применения. При большой (больше 5 чел) численности группы и общей (единой для всей группы) раскладке существенным фактором становится более высокая мощность примуса. Без особых проблем варится еда и чай для десяти-двенадцати человек на одном примусе. Попытка согреть хотя бы пятилитровый кан на стандартной горелке если и удает-ся, то приводит к резкому росту расхода газа.
Несколько слов стоит сказать о тактике варки. Важное преимущество горелки состоит в том, что ее можно включить и выключить в тот момент, когда это необходимо. Чтобы повторно зажечь погашенный и остывший примус, нужно вновь с самого начала повторить процедуру розжига. Впрочем, при незначительном по времени перерыве примус можно не выключать, а оставить “на малом ходу” - расход бензина при этом не очень велик.
По теплотворной способности газ несколько уступает бензину, поэтому вес и особенно объем топлива при использовании горелки выше.
Также к недостаткам примуса можно отнести опасность разлива или протечки бензина, что особенно неприятно, если он едет вместе с продуктами. Хотя пластиковые бутылки, почти лишены этих недостатков, но для подстраховки лучше ложить бензин и примус в отдельный рюкзак, в котором не едут никакие продукты, за исключением разве что герметичных консервов.
Необходимость заправки и последующего разогрева примуса, конечно, стоит тоже отнести к его недостаткам. С другой стороны, ухоженный и отрегулированный примус без проблем разжигается при температурах до минус 30-40 градусов, а неиспользованный бензин легко “доживает” до следующей готовки. Газовые горелки при низких температурах работают плохо, обычно приходится пускаться на всякие хитрости, чтобы прогреть баллон с газом, особенно в начале работы. Вполне может случиться, что при сильном морозе, когда горячая еда и питье особенно необходимы, горелку не удастся разжечь вовсе.

Пользоваться примусом несравненно сложнее, чем горелкой. Небрежное обращение с примусом, регулярный перегрев или использование загрязненного маслом топлива могут постепенно привести его в нерабочее состояние.. Поэтому многие аккуратные и бережливые туристы, чьи агрегаты верой и правдой служат им многие годы, не доверяют свои примуса неподготовленным чайникам. Газовую горелку смело можно доверить кому угодно: обращаться с ней не сложнее, чем с газовой плитой (хотя кое за чем тоже все-таки приходится следить).
Как ни советовали мне взять газ… я пошёл и купил примус. Посмотрим, что из этого получится и как он будит себя вести.
Кривов Сергей Александрович

bloknotwoman
Высоко над полями в небе показалась стайка гогочущих птиц – это дикие гуси вернулись из теплых краев, значит пришла настоящая весна. Пора уже и охотникам приводить в порядок ружья, обзванивать товарищей, вытаскивать скрад-шалаши и отправляться на поля – на охоту на диких гусей.

Дикие гуси – через чур пугливые птицы и охота на них – непростое дело
Гуси в поле

Вернувшись с югов, гуси поселяются на территории России – на наших водоемах, болотах и заливах. Здесь птицы будут «дневать» и «ночевать», совершая полеты на поля – в поисках злаковых, ячменя, овса для пропитания.

Охотиться на диких гусей можно в двух местах – «на воде», где птицы ночуют и отдыхают; и на полях, куда они прилетают на кормежку. «На воде» охотиться труднее, так как нужно знать конкретное место ночевки и дневки гусей. На полях охотиться немного попроще: можно заранее отследить, на какое поле  прилетает кормиться. Дикие гуси – через чур пугливые птицы и охота на них – непростое дело.

Как узнать где «гусиные» поля?

Перед тем, как отправиться на охоту, необходимо понять посещают ли это поле дикие гуси. Даже если человеку кажется, что все поля практически одинаковые, гуси прилетают кормиться далеко не на каждое поле.

«Гусиное» поле можно определить по 2-м признакам. Первый – когда заметен интерес гусей к полю. Если видно, что дикие гуси кружат над полем, это значит, что птицы кормятся именно здесь.  Гуси прежде чем опуститься, несколько раз облетят поле.
Когда гуси опустились, они оставляют «дозорных», которые заподозрив малейшую опасность тут же оповещают криком собратьев. И  тут же снимается и улетает.

Второй признак присутствия гусей на поле – это исторический. На таких полях гуси кормятся из года в год. Вернувшись с юга,  живет на знакомых водоемах (для ночевок и дневок), а кормится на знакомых полях.

Маскировка

Маскировка на гусиной охоте – наиглавнейший аспект, гуси ни в коем случае не должны заметить охотников. Если даже на знакомом поле гуси заметили человека, то они пролетят мимо и ни за что не опустятся. Охотник должен сделать так, чтобы птицы его не заметили. Наилучший вариант – это «лежачие» скрадки, в которых охотник лежа, наблюдает за небом. Так же знайте, что даже с высоты своего полета гуси заметят сноп, которого до этого момента не было, или что-либо им покажется подозрительным, они даже не подлетят.

Гуси любят компанию, заслышав и увидев стаю собратьев приземлятся
Процесс охоты

Необходимо узнать распорядок дня гусей. Обычно птицы с утра и вечером вылетают на поля для пропитания. А день и ночь проводят на водоеме. Большие стаи гусей с утра пораньше уже на поле, расставили дозорных и кушают. Утолив голод на первом поле, они перелетают на следующее. Так они могут летать до полудня, а после возвращаются на болото.

С большой опаской гуси опускаются на поля. Но, если на поле уже есть гусиные собратья, то пролетающая стая смело к ним присоединяется, понимая, что для них здесь угрозы нет.
Охотник должен использовать гусиные привычки и приметы в своих целях. Охота на гусей немыслима без гусиного манка и гусиных чучел. Чучела необходимы разные – «летящие», «стоящие» и «нагнувшиеся» и т.д. Чем больше чучел, тем лучше. Охотники приехав на поле, должны равномерно с разных сторон скрадка расставить гусиные чучела. После залечь каждый в свой скрадок, приставив к губам манок и обратить свой взор в небо. На гусей охотиться лучше всего группой из нескольких охотников.

Гуси любят компанию, заслышав и увидев стаю собратьев – они начнут медленно спускаться к ним. Но, скорее всего, опустившись ниже, гуси распознают обман и изменят направление.

Стрелять надо, как только гуси подлетят в зону выстрела. Даже если птицы приблизятся метров на 50, все равно несколько раз стреляйте, хоть одного, но собьете. Собрав трофеи, сделайте передышку и опять прячьтесь в скрадки — ожидайте следующую стаю.

Не следует за одну охоту убивать больше 5 гусей. Гуся нужно употреблять именно свежим, а не замораживать.
http://plotka.ru/vesennyaya-ohota-na-gusey-na-polyah/

Охота на крупного кабана привлекает многих охотников, прежде всего трудностями по его выслеживанию и опасностью самой охоты, подчас сопровождаемой кровавыми драмами. Именно во время охоты на крупного кабана проявляются самые лучшие качества опытного охотника-зверобоя. Ведь ночь, проведенная в засаде и последующая встреча с целым диким табуном кабанов в кромешной темноте, требуют от настоящего охотника выдержки, смелости, терпения.

Кабан – необычайно дерзкое и весьма подвижное животное. Как только сгущаются сумерки, кабаны выходят на тропу в поисках кормежки, это происходит примерно через пятнадцать минут после захода солнца. Дикий кабан питается корневищами и зелеными побегами лесных растений, желудями, а когда наступает период созревания картофеля, овощей и зерновых систематически наведывается на поля, где такой лакомой пищи вдоволь. При наступлении заморозков и выпадении первого снега, кабаны стараются держаться на небольших участках лесных чащоб. От холода и недостатка кормов поголовье быстро ослабевает и погибает, до тёплой весны доживает лишь небольшая часть. Однако благодаря высокой плодовитости дикого кабана поголовье стремительно восстанавливается через каких-нибудь, два-три года. Заслуживает внимания необычайная поразительная жизнестойкость этого животного.
Внешний вид дикого кабана – довольно своеобразен. Животное приземисто и массивно, обладает огромной головой, достигающей примерно третьей части полной длины тела. Мощной шеи не видно: она фактически сливается с крупной головой, широкой грудью и холкой. Крупный кабан может иметь длину свыше двух метров, и вес, составляющий до 270 кг. Туловище животного как бы сдавлено с разных боков и выглядит горбатым. Несколько изящнее выглядят самки: они стройнее и легче самцов, не сильно горбаты. У типичных секачей изо рта торчит пара клыков – снизу и сверху. Чем старше лесной зверь – тем крепче и больше клыки.
Самый распространённый способ охоты на крупного кабана — облава. При такой охоте создаются достаточно плотные цепи загонщиков и подготовленных стрелков, а также требуется соблюдение величайшей осторожности и полной тишины. Во время увлекательной охоты на крупного кабана, следует учитывать стремительное передвижение лесного зверя по едва заметным лесным тропкам. Кабана можно встретить на узкой тропе в камышах и самых зарослях колючего лесного кустарника. В минуты опасности кабан легко преодолевает бурные горные реки. На практике установлено, что дикий кабан может прыгать свыше двух метров, уходя от преследования.
Как только опасность для кабана минует, а также достаточно удалившись от беспокойного места, зверь резко останавливается, осторожно прислушивается, и, едва уловив посторонний запах или звук, снова стремительно бросается прочь. В таком отчаянном и паническом состоянии кабан способен неожиданно снести с ног и резко ударить клыками загонщика или охотника, случайно оказавшегося на его пути. Поэтому во время охоты на крупного кабана, преследуя зверя и занимая выделенный номер на кабаньей тропе, необходимо быть всегда начеку и в любой миг быть готовым отступить на несколько шагов в сторону, чтобы не оказаться под прямым ударом несущейся громадной туши и метким выстрелом опередить удар зверя.
Еще один эффективный способ охоты на крупного кабана – предусматривает участие большой стаи собак, специально притравленных по кабану, которые довольно успешно разыскивают зверя и эффективно задерживают его, намертво вцепившись в уши, бока и ляжки, пока не подоспеют остальные охотники. Здесь существует определённый риск для собак, поскольку не каждая сумеет увернуться от клыков разъяренного животного. О собаках не стоит забывать и во время стрельбы. Хорошо натасканные собаки при скором приближении охотника немного отстают от крупного животного, давая возможность охотнику сделать прицельный выстрел. Кроме того звук выстрела ещё больше возбуждает собак, которые энергично наваливаются на обессилевшего от борьбы зверя. Во время стрельбы необходимо быть предельно осторожным: в азарте схватки крупную собаку можно легко принять за отбивающегося зверя. Для надёжной страховки на шею собаки следует надеть красный матерчатый ошейник. Во время производства стрельбы с близкого расстояния не стоит спешить, обязательно сделайте выдох перед окончательным нажатием на спусковой крючок.

Тяжело раненные и разъяренные кабаны от места ранения отбегают недалеко и прячутся в лесных зарослях. Едва почуяв приближение охотников идущих по следу, делают небольшую перебежку и вновь затаиваются. Не стоит спешить с преследованием обессиленного раненого кабана, поскольку почуяв преследование, загнанное животное соберет оставшиеся силы и попытается скрыться. Охоту желательно проводить в сырую и дождливую погоду, когда характерный шорох опавшей листвы практически не слышен под шагами, идущего по следу охотника.
В заключение следует сказать пару слов о трофейном значении дикого кабана. Великолепное чучело головы лесного вепря с наводящими ужас мощными клыками, будет замечательно смотреться на стене Вашего кабинета, будет всегда напоминать охотнику о леденящих сознание подробностях охоты на дикого зверя и совершённом метком выстреле.
По материалам: pro-hanter.ru

Красноголовый нырок, или как его еще называют — голубая чернеть, относится к роду нырков. Кроме него в нашей местности гнездится относящаяся к этому же роду хохлатая чернеть и пролетом бывает чернеть морская.

Из двух десятков селезней, добытых мной за сезон предыдущей весенней охоты, семнадцать из них были красноголовики. Примерно такой же расклад бывал и раньше. Поэтому о них и поговорим.

В отличие от уток речных, или так называемых благородных, нырки во время кормежки ныряют на глубину до четырех метров, добывая корм со дна водоема. Поэтому их редко можно видеть на мели, среди травы и камышей, и где зачастую бывают и кормятся утки речные, которые нырять за кормом неспособны и вынуждены кормиться на мелководье. Ныряют они, лишь будучи раненными.

Нырки же — обитатели большой открытой воды, и охота на них не так уж проста, как может показаться на первый взгляд. Если в спокойной обстановке понаблюдать за нырками, можно заметить, что они резко отличаются от уток речных. Хвост у них опущен книзу и находится в воде. Профиль немного сгорблен, голову держат несколько выдвинутой вперед, особенно это бросается в глаза, когда они плывут. Держатся нырки всегда более плотной стайкой, при кормежке одновременно ныряют и примерно через полминуты появляются на поверхности, тоже зачастую одновременно.

Весной селезни красноголовиков отличаются от уток черной грудью, голубоватым корпусом, черным хвостом и темно-рыжей, чуть красноватой головой. Во всех справочниках и определителях приводится окраска именно весеннего брачного периода, а вот в конце лета и начале осени селезни всех пород имеют окрас, похожий на уток, В определителях приводятся признаки, присущие определенной породе, но далеко не все охотники этим интересуются и это знают. Вот и выходит — добыл утку охотник, а породу определить не может.

Чтобы весенняя охота была успешной, надо оказаться в нужном месте. Это самое главное. Даже на открытой воде и при относительной глубине всегда имеются места для укрытия. Это или полузатопленные кусты ивняка, или бровка мелиоративной канавы с бурьяном, или куртинка тростника и так далее. В подавляющем большинстве случаев необходима лодка.

Место для охоты должно быть выбрано заранее и там, где нырки кормятся или скапливаются для дневного отдыха. В таких местах вероятность, что селезень или стайка подсядут к чучелам, мала, стрельба влет весной, напоминаю, запрещена, а соблазн для нарушения будет велик.

Хотя нырки и менее осторожны по сравнению с той же кряквой, но все равно надо маскироваться хорошо. Как — эти вопросы давно освещены, повторяться не буду. Скажу лишь, что успех охоты зависит и от этого, и в немалой степени.

Второе — чучела. По сравнению с охотой осенью, где чем их больше, тем лучше, весной много чучел не требуется. Пять — десять штук вполне хватит. Но они должны быть качественными. И в плане окраски, и, самое главное, профиль их должен соответствовать именно ныркам, а не некой усредненной утке, хотя иногда и правильно окрашенной под красноголовика. А как раз таких в магазинах теперь полным-полно.

Две весны довелось мне использовать итальянские чучела красноголовиков «Спорт-пласт магнум». В сумерках и в пасмурную погоду они «работали» относительно хорошо, но при ярком солнце — увы! Селезни упорно не желали подсаживаться и шарахались от них. А причина проста. Как раз профиль у «итальянцев» не подчеркивает характерный профиль нырка с его горбатостью и выдвинутой вперед головой. И утки почему-то по окраске больше похожи на морскую чернеть, хотя у селезней окраска правильная.

В отличие от красноголовиков, профиль чернети отличается в первую очередь положением головы, которая расположена, как у многих уток, горбатость отсутствует, а сама форма головы другая. Казалось бы — мелочи. Но из этих мелочей успех и складывается. Раньше при использовании мною самодельных пенопластовых чучел, не совсем правильно окрашенных, но с правильной «позой», селезни подсаживались к ним даже солнечным днем.

К чучелам красноголовиков иногда подсаживаются селезни и стайки чернети, гоголи, изредка свиязи, хотя последние и относятся к уткам речным, но обитают почему-то в одних и тех же местах с нырками.

При расстановке чучел, если их мало, можно разместить их одной стайкой, а если их десяток или они разных пород, лучше поставить двумя отдельными стайками. Когда дует ветер, правильно выставленные вереницей качественные чучела создают полную иллюзию плывущей стайки нырков. Дополнительно использовать в этом случае чучела речных уток вряд ли целесообразно, это не их территория.

Подманить селезня кряквы на чучела — дело вовсе безнадежное, разве что в сумерках это возможно. Хотя, как утверждают иные авторы, к чучелам кряквы охотно подсаживаются утки других пород, якобы зная, где сидят кряквы, там безопасно… Но это из области фантазии теоретиков от охоты.

В принципе можно охотиться и с одним чучелом — уточкой. К нему, если оно правильно сделано, запросто подсядет селезень-одиночка, но стайка — едва ли.

Решать вам. Самая распространенная ошибка — разбросать чучела хаотично вокруг шалаша. Это неправильно. Так надо делать осенью при охоте на речных уток в местах их кормежки, используя при этом их чучела. Расстояние от укрытия до чучел должно быть не более 15–20 метров. Нырки низко посажены в воде, и все их жизненно важные органы, кроме шеи и головы, защищены слоем воды. У них плотное оперение с густым пухом, и уверенная стрельба получается не далее 25–30 метров, а при волне и того ближе.

Учитывая, что подсаживаются селезни, как правило, за чучелами, как раз это расстояние и получается. Если окажется, что из-за качества патронов или небольших чоков ружья стрельба неэффективна, лучше не полениться и переставить чучела поближе к засидке.

Манок. Хоть это и не столь важное условие для успеха, как первые два, но лучше, когда он будет. Не раз бывало, поманишь в след улетающему селезню, он разворачивается и плюхается возле чучел. Манков красноголовика в продаже я не видел. Чаще всего лежит на витрине некое деревянное чудо с этикеткой — «манок на утку», а их уток полторы сотни видов на земле, и у каждой свой голос, на какую он рассчитан?

Но выход есть. Утка красноголовика издает звуки — что-то среднее между кряканьем кряквы и карканьем вороны. Кррр… Кррр… Это можно воспроизвести губами, но получится слишком тихо и не совсем точно. А если это сделать через манок кряквы, причем тональность которого погрубее, получается то что надо. Нужно не просто дуть, а произносить этот звук — кррр. Сложного тут ничего нет. Просто надо послушать, как крякает уточка красноголовика, и попытаться это воспроизвести.

Беспрестанно «дудеть» в манок не следует. Уточки нырка, да и чернети так себя не ведут, это не кряква. Поманить можно лишь при виде селезня или стайки, когда они среагировали на чучела, спикировали к ним, но что-то им не понравилось. Сделали круг и полетели дальше. Вот тут и маните. Если этот маневр совершает стайка свиязей или других уток, можно и не манить, это бесполезно. А вот с чернетью можно и попробовать, голоса их уточек схожи с нырками.

Пролетающие на большой высоте стайки чаще всего совсем не реагируют ни на чучела, ни на манок. Это надо учитывать, а манить голосом красноголовика пролетающих чирков, широконосок, гоголей, тем более крякв, совершенно бессмысленно. Конечно, манком кряквы можно пользоваться и по его прямому назначению, но, повторяю, крякаш есть крякаш, его и живая подсадная-то не всегда соблазнит…

Все эти манипуляции возможны, когда вы научитесь отличать породы уток, в том числе и в полете, а для начала определитесь хотя бы с красноголовиками, чтобы не дудеть впустую. Из четырех моих манков один дает настолько точный звук, что когда находящийся в соседнем шалаше сын это делает, я не могу отличить, когда звучит манок, а когда крякает утка. Да и селезни не отличают. И получается у нас сыном — у кого этот манок, тот и пан.

Что касается ружья и патронов, тут все просто. Неважно, какое ружье у вас в руках, важно, как вы им владеете и как изучили его возможности. Охотник, обладающий навыками охоты и владеющий до автоматизма ружьем, даже с однозарядной одностволкой, всегда обстреляет неумеху с самым навороченным магнумом-полумагнумом. Сама стрельба — это ведь всего лишь заключительный этап охоты, и совсем не главный этап. Вот и делайте выводы...

Традиционно считается, что нырковые утки по вкусовым качествам уступают уткам речным. Осенью это действительно так, хотя бывают и исключения. Но весенний красноголовик весьма упитан, частенько бывает и с жирком, и не только не уступает, как правило, худющему крякашу, а даже превосходит его в этом плане, но это мое мнение, и с вашим оно может не совпасть.

И последнее. Если все мы будем охотиться правильно, глядишь, и перестанет уменьшаться утиное поголовье, это давным-давно доказано, и нашим внукам и правнукам что-нибудь останется.

Мне вообще не понять, зачем этот упомянутый горе-стрелок, выезжая на весеннюю охоту, берет с собой две сотни патронов, а такие факты мне известны. На войну что ли собрался? А самое главное, когда наведут наконец порядок и прищемят хвосты этим стрелкам, — а я очень на это надеюсь, — у вас будет бесценный опыт проведения правильной охоты и вы окажетесь в выигрышном положении.

Ни пуха ни пера.
http://www.ohotniki.ru/hunting/article/ … oviki.html

Этот случай произошел в далеком 1950 году 8 апреля. Отец подарил мне одностволку 16-го калибра ИЖ-5 системы Казанцева — лучшего по бою ружья я больше никогда не имел. И вот мы едем с отцом на первую в моей жизни весеннюю охоту.

Своих подсадных у нас, естественно, не было, так как жили мы в густонаселенной коммуналке. Но в рюкзаке у отца были два деревянных (резиновых в то время еще в продаже не было) чучела: одно — шилохвости, другое — нырка.
На Казанском вокзале нас ждали еще два охотника, друзья отца. Была вторая половина субботы (в то время выходной был один — в воскресенье). К вечеру, но еще засветло мы добрались до места охоты — заливных лугов реки Гжелки перед ее впадением в Москву-реку. Выбрав место для ночлега на опушке сосняка, нарубили лапника для постели, разложили костер. Поужинали и уснули под открытым небом. Рано утром разошлись по берегу разлива, выбирая место охоты. Соорудили скрадки.
Мы с отцом высадили на воду свои чучела, и отец начал манить в деревянный манок голосом кряковой. За все утро мы увидели только пролетевшую высоко стайку уток, больше никого. Отец объяснил мне, что валовый пролет еще не начался и вся охота еще впереди, через неделю-полторы. Собрались вчетвером и медленно пошли в сторону железной дороги.
Нас догнали двое местных охотников, один из которых нес на плече плетеную корзинку. Он был изрядно навеселе и отчаянно матерился. В завязавшейся беседе он рассказал нам про свою беду. На охоту он взял с собой двух подсадных уток в плетеном садке, который я поначалу принял просто за корзинку.
Придя на место, оставил садок в скрадке, а сам с ружьем решил побродить по берегам разлива, посмотреть наличие дичи. Примерно, через 30–40 минут, не дойдя до своего скрадка метров сто, он неожиданно увидел плывущих вдоль берега кряковых. Быстро сдуплетив, пошел забирать неожиданную добычу. Но когда взял в руки, обнаружил у каждой на лапке им же самим изготовленные ногавки.
От такого «успеха» он и выпил все, что было во фляжке. Выслушав откровения бедолаги, отец сказал: «Бог покарал за то, что весной по уткам стрелял!» И в ответ услышал: «Да, Бог все видит», — с этими словами утятник продолжил свой путь.
Второй случай произошел уже в начале этого века. Я сидел в скрадке на берегу торфяного озера, подсадная находилась метрах в восьми от меня, слева от колышка, к которому была привязана трехметровым шнуром. Был сильный туман, и птицу можно было различить только по силуэту и голосу. Всплеск и одновременное жвяканье селезня сказали мне о том, что осадка подсадной сработала. Через несколько секунд справа от колышка появился силуэт подплывающего селезня. Я четко видел и его, и подсадную, Птиц разделял колышек, и расстояние между ними было не более пяти метров.
Я навел ружье, но стрелять помешала сосновая лапа, съехавшая с крыши скрадка. Ее надо было срочно убрать, но так, чтобы не спугнуть селезня. Я отвел от него взгляд, аккуратно отодвинул мешавшую сосновую ветку, а затем навел ружье на птицу, сидевшую справа от колышка, и нажал на гашетку. Тотчас слева от колышка, одновременно с выстрелом, взлетел селезень, на воде осталась убитая подсадная.
Придя в себя, я начал вспоминать все последние секунды перед выстрелом и не мог понять, как за такой короткий промежуток времени, когда я отвел взгляд, птицы совершили эту трагическую рокировку. С тех пор бойницы в скрадке я проверяю, сразу придя на место.
28 апреля 2014 года был последний день весенней охоты в Московской области. Утренняя заря. Подсадная работала активно, как бы наверстывая вялую работу предшествующих дней. Между скрадком и чистинкой озера росли кусты ветлы, частично прореженные мною.
Неоднократно я стрелял по селезням прямо через них 4-м и 5-м номерами дроби и валил дичь на месте. Было несколько случаев, когда приходилось выскакивать из скрадка и добивать подранка. Веткам ветлы, конечно, изрядно доставалось от этой стрижки дробью. И в этот раз красавец селезень, шлепнувшись на воду метрах в сорока от скрадка, сразу быстро поплыл к подсадной.
Он был напротив скрадка метрах в двадцати, подсадная сидела справа. Угол между векторами от меня к обеим птицам был не менее 30 градусов. Выцелив селезня, я послал в него заряд «пятерки» через куст ветлы. Селезень забился на воде. Я вышел из скрадка с деревянной «кошкой» на шнуре, чтобы выловить добычу. Проходя мимо подсадной, нашел ее без движения, с опущенной в воду головой. Выловил селезня, подошел к утке, поднял ее. Она была мертва. Ладонь левой руки окрасилась кровью.
Дома, ощипав утку, я обнаружил на левом боку рану от одной дробины, которая перебила крупный кровеносный сосуд прямо около сердца. Пошел осмотреть куст ветлы, через который стрелял по селезню, и убедился, что некоторые ветки подчистую срезаны дробью, но есть и такие, у которых срезана часть древесины, и ветка осталась висеть на коре. Вывод один: часть дробового заряда, пролетая через куст, рикошетирует от веток в зависимости от угла, под которым дробь сталкивается с ветвью. И вот таким рикошетом поразило подсадную.
Первая мысль — вернуться на место охоты с топором и вырубить куст. Но потом подумал, что к следующей весне приму более гуманное решение. Например, можно обвязать мягкой проволокой самые высокие ветки, и этот пучок той же проволокой пригнуть к корням Может, еще какой вариант придет на ум, но помехи надо устранять заранее.
Желаю всем любителям подсадных избежать подобных досадных уроков. Лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих. Желаю, чтобы весенняя охота с подсадной всегда оставалась в России незыблемой традицией, вопреки злопыхателям всех расцветок.


Игорь Беляков

После приобретения первого нарезного оружия у любого стрелка появляются вопросы по оптике. Помню, как мне хотелось поставить что-нибудь помощнее, постоянник на 10 крат казался слабоватым, переменник 4–12 или 6–18, вот что казалось приемлемым для установки на «Тигр» или даже «Сайгу МК».

Но прошло немного времени, и стало понятно, почему на СВД установлен прицел 4-кратного увеличения, а на снайперской мосинке и того меньше — 3,5. Большое увеличение имеет некоторые преимущества, но реализуются они, только если стрельба ведется по неподвижной цели. Стоит цели начать двигаться, и все преимущества испаряются. Цель постоянно теряется, невозможно стрелять с обоими открытыми глазами, становится крайне неудобно брать упреждения.

Именно поэтому на охотах, где часто приходится стрелять по подвижной цели, опытные стрелки пользуются оптикой с небольшим или вовсе без увеличения. К такому же выводу пришел и я; теперь свои винтовки и карабины комплектую оптикой с минимально достаточным увеличением. В литературе за прицелами, увеличение которых начинается с 1-1,5 крата, закрепился термин «загонники», это слово неплохо характеризует утилитарную нишу этих прицелов для охоты. Необходимо только добавить, что прицелы этого класса отлично подходят к тактическому оружию под промежуточные патроны, а с кратностью – 1 они вполне заменяют коллиматор.
Пару лет назад, подбирая придел для ИЖ-18 в .308 калибре, мне в руки попал Sturman 1-4x24 CE. Прицел выглядел очень добротно, гораздо привлекательнее аналогов за эти деньги. Причем аналогов в классе «загонников» просто не было, а за 3000 руб. другие прицелы, по сравнению со «Штурманом», выглядели довольно уныло.

Не зная цену, я бы вполне мог предположить, что такой прицел может стоить втрое дороже. Цельный алюминиевый корпус с «трубой» 30 мм. Прицел с таким диаметром корпуса считается более прочным и светосильным. Барабанчики ввода поправок можно крутить руками, щелчки четкие. Цена клика — МОА.

Порадовал трансфокатор; обычно на недорогих прицелах он довольно тугой и невнятный. Здесь все в порядке, есть подстройка по зрению от -3 до +3. Прибор оборудован подсветкой, 11 уровней, причем подсветка в виде точки, при ее включении и увеличении 1 прицел практически превращается в коллиматор.

Первое, что бросилось в глаза при установке, за счет отсутствия расширения корпуса на объективе прицел можно устанавливать на самые низкие кольца. Это позволит при стрельбе комфортно целиться, не вытягивая шею. Пристрелка прошла гладко, небольшое первоначальное смещение точки попадания было выбрано кликами точно и предсказуемо. Единственный замеченный минус, на увеличении 1 прибор все-таки увеличивает примерно в 1,4-1,5 крата. Это, конечно, минус, но справедливости ради надо отметить, что этим грешат и более именитые марки. Больше сюрпризов не было.

Понравилась сетка. Это немного модифицированный дуплекс, только тонкие нити в нем не пересекаются, а в центре разорваны. На месте, где они должны пересечься, расположена круглая точка, которая светится при включении подсветки. Размер точки 1, угловая минута на кратности 4. При перемене кратности прицельная сетка не масштабируется. Порадовали откидные крышки, точнее не сами крышки, они как раз очень посредственные и совсем не гармонируют с качеством прицела, а то, что фирма отказалась от ужасных крышек на резинке. Крышки неказистые, правда, работают хорошо, и претензий к ним нет.
За два года редкой эксплуатации прицел ни разу не подвел, функции свои выполняет исправно и даже не требует перепристрела при снятии, установки, что не может не радовать. Даже как-то скучно…
И вот недавно понадобилось отстрелять мне сотню патронов на «Сайге-12», подумалось, что зря гонять агрегат, пусть растрясет мой «Штурман», патроны планировались разные, в том числе и «магнум». А что, перефразирую известную поговорку — «назвался коллиматором, полезай на дробовик», тем более на «Сайге» все для этого есть, имею ввиду планку вивер.

С утра пораньше двинулись на стрельбище. Установка много времени не заняла, стреляли дробью, поэтому пристрелка была «на глазок». Совместил открытые прицельные «Сайги» с перекрестием прицела — вот и все, как оказалось, вполне достаточно для стрельбы дробью.

Три коробки «семерки» по 25 патронов прицел пережил спокойно, ничего не отлетело и не вылетело. Единственное, что было, не совсем удобно, при увеличении 4 крата расстояние до окуляра всего 4-5 см, такое расстояние для стрельбы из дробовика нельзя признать оптимальным, несколько не комфортно. При стрельбе с увеличением 1 расстояние уже 6-7 см, и это уже вполне комфортно. Вроде бы мелочь, а неприятно. Стрельба патронами «магнум» оказалась не очень комфортной и с увеличением 1, прицел так и норовил достать до глаза, к счастью, удалось обойтись без синяков, но стало окончательно понятно, что стрелять с увеличением 4 пробовать не стоит. Сам прицел нормально пережил предложенные нагрузки.

Какие выводы можно сделать из опыта общения с прицелом Sturman 1-4x24 CE? Однозначно стоит своих денег, хорошее качество и отличный внешний вид. Хорошо подойдет для «загонных» карабинов и для переломок. Можно рекомендовать для установки на тактические карабины, где нужно большое поле зрение, оно есть на 1 крате, а при 4 крат вполне можно стрелять на 300 м. Рекомендовать ставить прицел на дробовик я бы не рискнул, особенно при стрельбе патронами «магнум».

Александр Кудряшов

Охота и работа erdoskerti Кобель золотистый (голден) ретривер - Erdoskerti Mokus - голден ретривер кобель, золотистый ретривер д
В мае 2014 г. в «РОГ» были напечатаны две статьи, которые меня глубоко задели. Одна из них правильно и своевременно защищает доброе имя Отдела охотничьего собаководства РОРС и лично М.Г. Кузину.

Кто же эти критиканы отдела охотничьего собаководства? Частные клубы и питомники, зарегистрированные в системе РФОС-РКФ и не имеющие никакого отношения к РОРС и не понимающие его работу. У них есть главная цель — очернить и ликвидировать охотничье собаководство, а работать только с РКФ и FCI.
Копируя все, что делается на Западе, постоянно твердят, что они самые правильные. Они фактически выступают против основ зоотехнической работы и занимаются размножением, а не разведением. Стараются увести охотничье собаководство в примитивную оценку «красоты» собаки. По некоторым вопросам собаководства мы на столетие опередили Запад.
В другой статье уже конкретно апологеты «Мирового интегрирования», выступающие за FCI, не хотят оставить в покое охотников с их ретриверами. Несмотря на сложившиеся традиции испытаний охотничьих собак в России, нам хотят навязать многоступенчатые правила испытаний по подаче, аналогичные заграничным. Этим нам указывают путь в FCI. Причем все это делают люди, которые сами никогда не держали и не натаскивали ретриверов. Они говорят, что все знают о ретриверах, и только они знают, какие у них врожденные рабочие качества. Это слишком откровенная самонадеянность.
В ту же сторону (в FCI) призывает нас идти и Фаткуллин А.Р. — «Временные правила необоснованно усложнены и не соответствуют международному регламенту FCI… В этих Правилах отсутствует возможность поэтапной оценки работы ретривера, что является основным требованием FCI».
Опять трехступенчатые правила, противоречащие традициям российского собаководства. Фаткуллину А.Р. совершенно безразлично, как оценивают ведущие эксперты России деятельность РФОС-РКФ (см. «РОГ»
№ 19 от 7–13 мая 2014 г.).
Для понимания, зачем и почему в Англии появился ретривер, обратимся к истории. Ретривер, как самостоятельная порода, появился в ХIХ веке. И в первую очередь на морском побережье и при охоте в труднопроходимых болотах. Для такой охоты сухопутный спаниель не годился, так как здесь нужна была собака намного более крепкая и более плотно «одетая». Вот такую собаку и начали выводить англичане. И уже во вторую очередь через некоторое время владельцы легавых собак стали использовать ретриверов только для подачи.
Дрессировка золотистого ретривера

В разных странах охотятся с ретривером по-разному. Поэтому и проверяют их передаваемые по наследству рабочие качества по разным правилам, отвечающим традициям каждой конкретной страны. Одни в Англии охотятся с ретривером, как с большим спаниелем, другие используют только для подачи. В Америке очень много ретриверов, и объединены они в разные ассоциации, каждая из которых исповедует свой подход к работе с ретривером. Они друг другу не мешают. Есть даже ассоциация, воспитывающая и разводящая лабрадоров, делающих стойку. Работа таких лабрадоров мало чем отличается от работы легавых. Объясняют это члены ассоциации тем, что у лабрадора большая доля крови от черного сеттера. Но самое главное, что ни одна западная страна не копирует испытания других стран. Получается, что все страны способны создать что-то свое, а мы не способны.
Только понимание охотничьего поведения собаки, строящееся на основе врожденных черт дикого предка, может подсказать нам, чего можно требовать от собаки. Этими чертами являются: стремление догнать убегающий объект и затаиться при его приближении. Все остальные изменения в поведении собак связаны с изменением социальной среды, то есть человек делал собаку, необходимую ему для определенных целей, и этим заложил в собаке некоторые новые рабочие качества.
Теперь несколько слов об основных положениях в правилах испытаний ретриверов на подачу, высказанных О.И. Янушкевичем, с которыми я не согласен. «Чем сложнее правила, тем выше рабочий уровень». С этим не согласна даже ученый Е.Н. Мычко: «Проверка должна быть очень простой и абсолютно воспроизводимой, а ее результат — однозначным. Чем сложнее проверка, тем больше вероятности двух событий, сводящих ее ценность к минимуму…»
Очень интересен постулат Олега Игоревича, что собаке направление ветра не требуется для определения места нахождения птицы и не нужно запускать ее в поиск против ветра. Ей нужен «сам ветер». Что это такое? И для чего? Все остальные «недоумения» автора такого же типа и вызывают непонимание. Владельцы собак и натасчики собак лучше всех понимают особенности породы. Не все
мысли, высказанные в статье, понятны. Это, возможно, связано с тем, что те, кто пытается учить охотников — владельцев ретриверов, какие им нужны собаки, сами никакого отношения к ретриверам не имеют. Все они теоретики и читают только то, что соответствует их личным взглядам.
Прямошерстный ретривер - Знакомства домашних животных
Если внимательно почитать американские журналы и книги, то хорошо видны два направления разведения ретриверов: только для подачи и как универсальных подружейных собак. В Великобритании много проводится разных полевых испытаний ретриверов. И опять такая же картина: подача и испытания по вольной птице. Судя по всему, у собаководов у нас и за рубежом еще нет однозначной концепции использования ретривера на охоте. Это напрямую связано с его породными качествами, передаваемыми по наследству. Вот здесь-то и кроется основная трудность. Ведь подача, как отмечает Л.В. Крушинский, только частично передается по наследству. Ведь все собаки преследуют движущийся предмет. Да и к тому же, слабо верится, чтобы такие рациональные педанты, как англичане, выводили собаку только для подачи с таким набором прекрасных охотничьих качеств: хорошее нижнее и верхнее чутье, хороший поиск, нестомчивость, легкая натаскиваемость, послушание, уравновешенность, понятливость, ум, сообразительность, способность приносить дичь без повреждений.
Реальная разносторонность ретривера подтверждается его широким использованием в разных службах (охота, поводырь, спасатель, компаньон). Какие качества позволяют ретриверу успешно работать во всех этих службах? Ум и сообразительность, а точнее, не побоюсь этого слова, — интеллект. «Специфические врожденные качества по подаче», как говорит О.И. Янушкевич, не вписываются во все эти работы.
Теперь еще раз напомним сторонникам FCI, ратующим за то, что ретриверу нужны только трехступенчатые правила испытаний на подачу, мнение ученых и специалистов по ретриверам. Элен Уорвик в своей известной книге «Все о лабрадорах» пишет: «Ретривер, как и спаниель, — птичья гончая».
dixi_dixi Чесапик-бей ретривер
Подобную мысль высказывает и Л.П. Сабанеев: «Назначение первых английских ретриверов имело большую аналогию с ролью ищеек. Для охоты на птицу они были тем же, что и для зверовой охоты немецкая духовая собака». Как видите, ретривер изначально не выводился для секундирования легавой, и для него подача — не главное. Изменения в поведении собак, вносимые человеком, связаны с изменением социальной среды. М.Н. Сотская прямо пишет: «В охотничьем поведении ретривера были произведены капитальные изменения. Все что осталось, это поиск по свежему следу, выпугивание птицы под выстрел и подноска ее охотнику».
Эксперты охотничьего собаководства должны стремиться обеспечить потребность охотников. Тысячу раз права М.Д. Менделеева, писавшая: «Следовало бы вспомнить, что кинология должна служить охоте. Путь один: интересы охотника и кинолога должны сливаться, значит надо дать охотникам собаку, наиболее пригодную для целей охоты. Мы сами виноваты в том, что охотники любят ублюдков. В них они находят больше важных ля охоты качеств, чем в предлагаемых нами кровных животных».
Если серьезно говорить об изменении правил испытаний ретриверов на подачу, то нужно закладывать в них не 3 или 5 ступеней, а проверку врожденных качеств. Охотнику нужны поиск, подъем птицы и подача. Спасателю нужно, чтобы он самостоятельно, без подсказок, выполнял свою работу. Будучи поводырем и находясь в постоянно меняющейся обстановке, он должен уверенно вести своего хозяина.
Что общего у ретриверов, обученных выполнять все эти виды службы? Рассудочная деятельность (интеллектуальное развитие). Можно сказать и более простыми словами Л.П. Сабанеева: «Ум и сообразительность». Вот если мы, охотники, сделаем правила испытаний, позволяющими все это проверять, то по ним будут работать и спасатели, и охотники, и поводыри. Вот тогда нам действительно будет честь и хвала. Давайте общими усилиями искать методы проверки этих врожденных качеств ретриверов и на этой основе создавать Правила испытаний ретриверов. Давайте не будем плестись в хвосте FCI, а сделаем свой существенный шаг вперед. Ведь с комплексной оценкой собак на выставках мы обогнали Запад лет на сто.
ohotniki.ru

С некоторых пор я никогда не езжу на охоту с непроверенными людьми. Как-то так сложилось, что с детства отец оберегал меня от случайных встреч с охотниками, чей азарт брал верх над осмотрительностью и осторожностью.
Фото Антона Журавкова
Практически все люди, окружавшие нас, были серьезными охотниками, которые не только сами безупречно выполняли требования техники безопасности при обращении с оружием, но и требовали такого же поведения от других.
И вот однажды в наш коллектив попал случайный человек. Был он проверяющим на руководимом тогда папой заводе, поэтому отказать ему отец не решился из вежливости. Поскольку своего ружья у человека не было, отец дал ему МЦ-9, сам же взял императорскую тулку 16-го калибра. Таким образом, хоть меня и взяли на охоту, но я оказался без ружья. Охотиться предполагалось с гончими собаками в камышах замерзшего степного пруда.
Я, как всегда, увязался хвостиком за папой, а другие участники охоты разошлись по засыпанным снегом заливчикам, заняв таким образом наиболее вероятные лазы гонного зверька. Зайцев в тот год народилось много. Молодые, по первому полю русские гончие Мухтар и Агра, спущенные со сворки, быстро ушли в полаз. Воцарилась выжидающая тишина. Слышно было, как шелестят камыши на ветру и хрустит снег под ищущими собаками.
Папа зарядил ружье. Я занял позицию сзади него, поскольку у нас так было принято. Наконец выжлец помкнул громким басом, к нему присоединилась выжловка, выводя визгливым фальцетом, и гон закипел. Отец взвел курки. Гон ушел к дальним отрожкам пруда, на некоторое время смолк, но вскоре выправился и вновь закипел с новой силой. В сорока метрах от нас из камышей на чистое выскочил заяц и сел, прислушиваясь к голосам собак. Папа поднял ружье.
В это время из камышей напротив раздался выстрел. По льду вокруг нас, в направлении зайца, легла дорожка дроби. Заяц скрылся в камышах.
— Куда стрелял? — прокричал отец.
— Кажется, попал, — был ответ из камышей.
— Пойдем, сын, подальше от этого стрелка, — быстро сказал мне отец, и мы перебежками продвинулись левее стрелка, ближе к линии гона.
На новом месте отец встал с краю камышей, возле ивового куста, напротив узкой перемычки меж двух отрожков пруда. Вскоре гон опять приблизился к нам, и заяц выскочил как раз на перемычку. Грянул выстрел, раздался крик: «Дошел!» И вот уже отец отрезает пазанки, кидая их подвалившим собакам.
После обеда разыгралась метель и пришлось снимать собак с гона, уезжая домой. Когда проверяющий уехал в гостиницу, мы стали раздеваться.

— Ничего себе, попал! — вдруг воскликнул отец.
Голенище его новеньких кирзовых сапог представляло собой решето. Только чудом дробь не попала в голень или икру. В следующий раз никаких посторонних людей, не имеющих охотничьего билета, отец с собой на охоту не брал, независимо от их должностей и ранга.
http://www.ohotniki.ru/hunting/article/ … popal.html